Ответ:
Нарративное богословие, которое иногда называют «постлиберальным», возникло во второй половине двадцатого века. Его вдохновителями была группа теологов из Йельской школы богословия. Основатели – Джордж Линдбек, Ганс Вильгельм Фрей и др. – находились под влиянием Карла Барта, Фомы Аквинского и, в некоторой степени, «новой теологии» – школы мысли, пытающейся реформировать Католическую церковь, во главе с такими французскими католиками, как Анри де Любак.
Суть нарративного богословия заключается в идее, что использование Библии в христианской теологии должно быть сосредоточено на повествовательном представлении веры, а не на разработке набора учений, полученных из самого Священного Писания, – то, что обычно называют «систематическим богословием». По сути, нарративное богословие является довольно общим термином, но им часто называют подход к богословию, в котором основное внимание обращено на смысл повествования. Обычно это сопровождается отказом от значения, вытекающего из пропозициональных истин или систематического богословия.
В других случаях нарративное богословие связано с идеей о том, что мы не должны изучать принципы, правила или законы из Писания в первую очередь, а скорее узнавать, как относиться к Богу и какова наша роль в общей «панораме» спасения. Относительно нарративного или постлиберального богословия было высказано много критики, в частности в отношении вопросов несоизмеримости, сектантства, фидеизма, релятивизма и истины.
Тем не менее, при правильном использовании нарративное богословие может подкреплять систематическое и библейское богословие (представляя прогрессивное повествование откровения Бога человечеству). Оно учит, что Библию следует рассматривать как историю взаимодействия Господа с Его народом. Сторонники нарративного богословия заявляют – оно не подразумевает, что Библия не делает пропозициональных утверждений об истине, но основная цель Писания – сообщить об отношениях между Богом и Его людьми и о том, каково наше место в этой истории сегодня, в этом постмодернистском мире. В таком случае это должно предшествовать более глубокому анализу систематического богословия. Сторонники нарративного богословия также утверждают, что оно с меньшей вероятностью вырывает стихи из контекста для поддержки доктринальных позиций.
Существуют и другие полезные аспекты нарративного богословия. Например, библейское повествование должно учить нас истине; мы должны извлекать уроки из этих истин и применять их в своей жизни. В связи с этим, нам следует интерпретировать и применять эти истории в соответствии с замыслом авторов Писания – именно поэтому они были сохранены для нас (см. Римлянам 15:4). Другое положительное влияние нарративного богословия заключается в том, что оно усиливает ценность христианской общности. В наше время люди часто сводят христианство к индивидуальной вере человека, но библейское повествование о взаимоотношениях Бога с Его народом напоминает нам о том, что общность имеет важное значение.
Библия на самом деле содержит обширные фрагменты повествований, предназначенных для донесения нам истины, поэтому важно, чтобы мы принимали определенную форму нарративного богословия. Однако у него есть и свои недостатки, особенно при безответственном использовании, что имеет место даже в консервативных кругах. Это особенно верно, когда приверженцы нарративного богословия не заботятся о первоначальном значении Библии, руководствуясь своей интуицией или собственным толкованием Писания. В результате повествование часто используется во вред.
Нарративное богословие также используется неверно в том случае, когда люди решают, что повествование не должно иметь в своей основе систематического богословия или что его основополагающая теология не может быть известна. В таких случаях подразумевается, что уроки повествований можно понимать отдельно от мировоззрения авторов самого текста. В основном, это приводит к ложному учению – некоторые сторонники нарративного богословия переходят прямо от истории к применению, избегая более основательного анализа Священного Писания. Но на самом деле это невозможно. Вероятно, наиболее очевидное влияние нарративного богословия встречается в возникающих церквях с их недоверием и относительно отрицательным отношением к систематической теологии.
Сторонники нарративного богословия, особенно в возникающих церквях, утверждают, что относительно богословия нельзя быть категоричным. Они говорят, что в разное время «хорошие» люди приходили к различным выводам относительно одних и тех же моментов, поэтому зачем вообще делать окончательные выводы относительно богословия? Таким образом, по их мнению, богословие не является чем-то конкретным, абсолютным и авторитетным. Они утверждают, что в прошлом люди верили так или иначе; кто-то был прав, а кто-то ошибался.
В результате всего этого, в некоторых церквях сегодня мы наблюдаем безудержно растущий релятивизм. Никто, кажется, не знает, кто прав, а кто – нет. И хуже всего, что это никого не волнует. Следовательно, церковь становится заложницей светского постмодернизма, где то, что истинно для одного, может быть ошибочным для другого. Церковь все принимает и ни на чем не настаивает.
Некоторые сторонники нарративного богословия вообще отказываются от проповеди. Кто-то может сидеть в круге единомышленников и просто делиться тем, что Бог значит для него в какой-то конкретный день или неделю. Они могут даже цитировать тексты из Писания, связанные со своим «путешествием». Но они сосредоточены на своем опыте и чувствах, а не на Слове Божьем. Они рассказывают историю или читают отрывок из Библии и останавливаются. Нет необходимости увещевать, упрекать или призывать к действию. Речь идет не о том, чтобы соответствовать авторитетному учению Писания, а скорее чтобы использовать его для поддержки своих плотских желаний.
Церковь должна быть столпом и утверждением истины (1 Тимофею 3:15), а истина – это доктрины, заложенные в Библии через личность Иисуса Христа. Нарративное богословие имеет преимущества в некоторых отношениях, но, как мы видим, как правило, оно привлекает постмодернистов, которые любят формировать свою религию и своего «бога», основываясь на собственных чувствах в определенный момент или относительно определенного места Писания.
